Некоторые полагают, что верить в какое-то особое Провидение или считать себя орудием в руках Божьих - это самонадеянность; я же не нахожу, что у каждого человека есть своё Провидение, и вижу, что Бог использует равно и кирку рабочего, и лепет младенца.

Провидение - это не только то, что спасает меня во время кораблекрушения, когда все остальные идут ко дну. Провидение - это и то, что лишает меня последней надежды на спасение, когда все остальные уже вне опасности, и  ввергает меня в пучины пустынного океана.

Радость победы порой не имеет той прелести, которой обладают борьба и страдание; и всё же лавровый венец, а не крест должен быть целью, устремлённой к высочайшей победе души человеческой.

Души, лишённые устремлённости, суть Божьи ошибки; Природа же рада им и ей нравится множить их число, ибо они обеспечивают устойчивость её деятельности и продолжают её господство.

Стадо - это не те. кто беден, невежественен, низок происхождением или дурно воспитан; стадо - это те, кто удовлетворяется жалким и мелочным, те, кому по душе человеческая посредственность.

Помогать людям, но не лишать их собственной энергии; вести и наставлять людей, но следить за тем, чтобы не затрагивать их инициативы и самобытности; принимать других в себя, но отдавать им взамен всю божественность их природы. Тот, кто способен на это, - поистине водитель и гуру.

Бог сотворил мир полем брани, наполнил его тяжёлой поступью воителей и криками великих сражений и битв. Сможешь ли ты стяжать покой Его, не уплатив цены, которую Он назначил?

Не верь в успех, если он представляется тебе совершенным; когда, преуспев, ты видишь, что многое ещё предстоит сделать, радуйся и продолжай путь свой, ибо многотруден и долг путь к подлинному совершенству.

Нет более пагубной, парализующей волю ошибки, сем принять часть пути за конечную цель или надолго остаться в праздности и отдохновении.

*   *   *

Где бы ни увидел ты великое завершение, знай: это признак великого начинания. Как ни страшило бы разум твой чудовищное, безжалостное разрушение, утешай его тем, что за ним неминуемо последует великое и могучее созидание. Бог присутствует не только в покойном тихом гласе, но и в огне, и в буре.

Чем основательней разрушение, тем больше возможностей для созидания; однако часто разрушение происходит долго, медленно и тягостно, созидание же может задерживаться или прерывать своё победное шествие. Ночь сменяется ночью, а день медлит с приходом, и рассветы меркнут, не родившись. Не отчаивайся - будь стоек и трудись. Тех, кто страстно лелеет одни лишь надежды,   ожидает скорое разочарование; отбрось и надежду, и страх - храни веру в промысел Божий и в собственную волю свершить назначенное.

Божественный Ваятель часто работает так, будто он не уверен в собственном гении и своём материале. Кажется, будто он пробует, испытывает и оставляет, подбирает, отбрасывает и вновь подбирает, трудится и ошибается, латает и перекраивает. Неожиданности и мнимые провалы в его работе будут до тех пор, пока она окончательно не завершится. То, что некогда было избрано, низвергается в пропасть осуждения; то, что отвергалось, становится краеугольным камнем величественного сооружения. Но за всем этим - великий глаз знания, превосходящего разумение наше, и снисходительная улыбка безграничного мастерства.

Время целиком в распоряжении бога - ему незачем спешить. Он уверен и в цели своей, и в успехе и может сотни раз прерывать работу, чтобы приблизить её к совершенству. Терпение - это наш первый и важнейший урок: не тупая медлительность в действии, свойственная робким, скептикам, утомлённым, ленивым, вялым или слабовольным, но покойное терпение, что копит силы, бодрствует и готовится к часу стремительных мощных потрясений; пусть их немного, но сила их достаточна для того, чтобы изменить судьбу.

Почему Бог так неистово наносит своему миру удар за ударом, топчет и месит его, словно тесто, почему так часто бросает его в кровавую купель и испытывает его пламенем адским? Потому что человечество в массе своей подобно твёрдому, неподатливому, неблагородному металлу, иначе его невозможно ни расплавить, ни придать ему форму; таков материал, таков и метод. Пусть человечество приложит усилия, чтобы превратиться в более благородный и чистый металл, - и тогда Бог будет с ним и мягче, и нежнее, а удел человеческий будет и выше, и прекрасней.

Почему же он избрал или сотворил именно такой материал, хотя у него были бесконечные возможности для выбора? Потому что божественная Идея провидела не только красоту, нежность и чистоту, но и силу, волю и величие. Не следует презирать силу или отвращаться от неё из-за уродства некоторых её проявлений, не следует думать, что Бог - это только любовь. Всякое истинно совершенное должно содержать в себе что-то от героя и даже от Титана. Величайшая же сила рождается величайшими испытаниямию

*   *   *

Всё изменится, если человек однажды согласится подчиниться духовной трансформации; однако природа его - ментальная, витальная и физическая - противится высшему закону. Любит он несовершенство своё.

Дух - это истина нашего бытия; разум, жизнь и тело, будучи несовершенными, суть маски его; в идеале своём они должны стать формами его выражения. Духовность сама по себе - это ещё не всё; она готовит души к жизни к жизни на небесах, но не касается судеб земли. Никакие компромиссы также не могут быть путём к спасению.

Миру ведомы революции трёх видов. Значительные последствия несёт революция материальная; моральная и интеллектуальная революции неизмеримо шире по своему размаху и богаче плодами своими, духовные же революции суть великие посевы.

Если бы это тройное изменение осуществлялось в совершенной гармонии, работа была бы безупречной; однако разум и тело человечества не способны выдерживать сильный напор духовного: большая часть расплёскивается, а из того, что остаётся, многое искажается. Долго и много ещё предстоит возделывать нашу почву - и интеллектуально, и физически, - прежде чем обширные духовные посевы принесут скромный урожай.

Каждая из религий помогла человечеству. Язычество одарило человека большим светом красоты, возвысило его жизнь, расширило её пределы, усилило в нём стремление к разностороннему совершенству.; христианство дало ему видение божественных любви и милосердия; буддизм указал ему возвышенный путь к большей мудрости, мягкосердечию, чистоте; иудаизм и ислам - путь религиозной верности в действии и ревностной преданности Богу; индуизм открыл перед ним широчайшие и глубочайшие возможности духа. Если бы все эти видения Бога могли охватить друг друга и слиться  друг с другом, свершилось бы нечто великое; однако присущие каждой вере интеллектуальные догмы и эгоизм препятствуют этому.

Религии спасли множество душ, но ни одна из них до сих пор так и не смогла духовно преобразить человечество. Для этого необходимы не культ и не символ веры, но непрерывное и всеохватное усилие и стремление к духовной эволюции.

Те изменения, которые мы наблюдаем сегодня в мире, в своих идеалах и целях суть изменения интеллектуальные, нравственные, физические: духовная революция пока ещё ждёт своего часа, а между тем здесь и там уже вздымает волны свои. До тех пор, пока она не придёт, невозможно понять смысл всех остальных изменений и все интерпретации ныне происходящего, как и предсказания о будущем человека, будут тщетны. Ибо её природа, сила и исход есть то, что определит следующий цикл нашего человечества.